Второе сообщение о предотвращенном теракте в Дагестане вызвало сомнение аналитиков

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Силовики предоставили мало данных о предотвращенных терактах в Дербенте и Хасавюрте, чтобы утверждать, что их версия обоснованна. Случаи фальсификации уголовных дел и заинтересованность силовиков в показателях раскрываемости заставляют сомневаться в их утверждениях, указали аналитики.

Как писал "Кавказский узел", в Дагестане предотвращен намеченный на 9 мая теракт в отношении сотрудников правоохранительных органов, рапортовало 2 мая ФСБ. Задержана готовившая его женщина.

Дагестанский журналист Милрад Фатуллаев, председатель Независимого профсоюза работников внутренних дел и прокуратуры Магомед Шамилов, полковник МВД в отставке Амир Колов, а также дагестанский журналист, говоривший анонимно, прокомментировали "Кавказскому узлу" второе менее чем за два недели сообщение дагестанских силовиков о предотвращении теракта.

Второе за несколько дней сообщение о предотвращенном теракте связано не только с предстоящим днем Победы, уверен Милрад Фатуллаев.

"Я не думаю, что силовики как-то вот сейчас стали более активно действовать. Мне кажется, что они давно ведут работу в этом направлении. И особенно после начала СВО, когда угроза совершения разных террористических акций возросла, силовики были более бдительны и активны, старались действовать на опережение. А различные люди, которых используют для совершения терактов, активизируются во время таких массовых и значимых праздников. И силовики ожидаемо действуют более активно", - отметил он.

Не исключено, что могла быть проведена так называемая оперативная провокация, когда сотрудник мог подстрекать просто какого-то гражданина, человека, в данном случае эту девушку, для того чтобы потом ее с успехом задержать

Каждый раз, когда видишь такие сообщения силовиков, появляются сомнения, сказал дагестанский журналист, пожелавший остаться неназванным.

"В истории Дагестана немало случаев, когда людей сажали или же обвиняли в совершении преступления для того, чтобы повысить отчетность, для того, чтобы повысить какие-то статистические данные. Я не могу утверждать, было ли в данном случае такое или нет, но тем не менее подобные мысли они все равно возникают. И, не исключено, что могла быть проведена так называемая оперативная провокация, когда сотрудник мог подстрекать просто какого-то гражданина, человека, в данном случае эту девушку, для того, чтобы потом ее с успехом задержать. К сожалению, в российской практике такие случаи бывали", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

Он не считает, что после начала СВО эффективность силовиков упала.

"Правоохранительные органы Дагестана не потеряли оперативные, агентурные и технические возможности после начала СВО. Здесь сложно связать эти два события. Но обсуждается версия, что именно в Хасавюрте этот вопрос с девушкой поднялся, потому что это такой серьезный довод для силовиков в том плане, что вот видите, до чего довела наша борьба с никабами. У них уже есть аргумент, почему они это делали, что вот есть девушка, которая готовила террористический акт. Такой момент тоже не исключается", - указал он.

Магомед Шамилов не верит отчетам о пресеченных терактах в Дагестане. "Я не верю в то, что говорят наши силовики. Известно, что они могут получить те показания, которые им нужны. От любого человека. Если они хотят, чтобы им верили, то должны предоставить общественности железные доказательства, что, например, эта девушка планировала теракт. Пресс-релизы доверия не внушают", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

 Амир Колов также считает, что есть определенное недоверие к сообщениям силовиков.

"Я лично не доверяю никаким сведениям нынешних правоохранительных органов, которые заявляют о раскрытии того или иного преступления, так как очень часто сегодня в России преследованию со стороны органов государства подвергаются люди, которые не имеют какого-либо отношения не то что к террористическим актам, но даже к каким-либо правонарушениям. Очень часто в причастности к терроризму обвиняются или подозреваются бизнесмены и честные чиновники, которые стали неугодны определенным группам влияния в органах государственной власти", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

Масштабность фальсификаций уголовных дел заставляет сомневаться в сообщениях силовиков

Что касается фабрикаций дел, то, по  мнению Фатуллаева, их можно вычислить во время судебного разбирательства.

"В первую очередь мы можем это видеть по результатам судебных заседаний, по заявлениям адвокатов или правозащитников. Если мы получаем доступ к доказательной базе, то в этом случае можно делать какие-то выводы. Делать выводы на основании оперативных сообщений силовиков мы не можем", - указал он.

 Реальные террористы существуют, реальная террористическая угроза все равно существует

По его мнению коллеги Фатуллаева, который говорил анонимно, чтобы убедиться в правдивости обвинений, необходимо проводить журналистские расследования.

"Без разговора с адвокатами, родственниками, каких-то журналистских расследований, без доступа к материалам дела нельзя отличить реальную террористическую угрозу от дел, возбужденных для статистики. Реальные террористы существуют, реальная террористическая угроза все равно существует, и все какая-то вербовочная работа происходит, она ведется, в том числе и не обязательно со стороны, скажем так, таких серьезных запрещенных структур, как ИГИЛ (организация признана террористической, ее деятельность запрещена в России) или каких-то иных, но и в том числе ведется террористами-одиночками, теми, кто самостоятельно желает вести борьбу за какие-то свои взгляды и интересы. Нужно вникать в материалы уголовного дела, сопоставлять факты, сопоставлять аргументы, сведения, даты, события, и уже исходя из этого понимать, что же на самом деле произошло", - отметил он.

Статистика очень важна для них, ради нее часто фальсифицируются разные дела, в том числе по террористическим статьям

Часто силовики активизируются только для того, чтобы показать бурную деятельность, отметил он.

"Статистика очень важна для них, ради нее часто фальсифицируются разные дела, в том числе по террористическим статьям. Отличать реальную террористическую угрозу от сфальсифицированных дел можно только по тому, представлены общественности неопровержимые доказательства или нет. Если изначально есть сомнения, то скорее всего там не все так чисто, как говорят силовики", - отметил он.

Шамилов не исключает, что плохая статистика связана с тем, что многие силовики отправились на СВО.

"Есть нехватка кадров, есть нехватка профессиональных кадров. Особенно после того как многие отправились на СВО. Из-за этой нехватки на работу берут людей, которые вообще не ничего не понимают в этой работе. Отсюда идет снижение количества раскрываемых дел, возникает необходимость показать хорошую статистику. И на этом пути никого не жалеют, могут кого угодно задержать и обвинить в подготовке теракта. Поэтому я говорю, что нужна доказательная база, чтобы обвинения не были голословными", - подчеркнул он.

Любое выдуманное обвинение может стать основой для приговора, отмечает Колов.  

"Силовики могут обвинить любого человека, на которого поступил заказ, на основе лишь выдуманных рапортов и агентурных сообщений клеветнического характера", - уверен он. По его мнению, судебные органы в большинстве случаев "защищают систему" и выносят обвинительный приговор по заведомо сфальсифицированным делам.

Он также добавил, что при наличии определенной информации можно понять, сфабриковано дело или нет.

"При определении каких-либо незаконных действий террористическими в первую очередь необходимо установить умысел преступника, мотивацию лица, готовившего или совершившего правонарушение. Во-вторых, необходимо обратить внимание на среду, в которой воспитывался человек, где у подозреваемого формировался  данный протестный характер против власти или конкретного чиновника или политического режима. В третьих, необходимо обратить внимание на объект преступления - личность чиновника, место преступления и иные обстоятельства причинения вреда. В-четвёртых, необходимо установить орудие преступления - это могут быть взрывные устройства, яды, оружие и прочие средства, оборот которых может быть запрещен. В-пятых, важно установить обстоятельства и лицо, которое раскрыло или предотвратило данный террористический акт. Исходя из сверки указанных и других сопутствующих сведений, можно установить, готовился ли в действительности террористический акт, о котором заявляют представители силовых структур, или дело сфабриковано", - считает он. 

* деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.